современная сказка
Из цикла «прелести волшебного мира»
На зелёном бугорочке среди сочной и густой травы росла очаровательная Ромашка. Тёплые лучи солнца нежно ласкали стройный её стебелёк, а тихие звуки ветерка сладко шептали:
- Добрый день, Ромашка!
Долгое, протяжное, чуткое Эхо подхватывало сладкий шёпот ветерка и разносило его по просторам чистых и нетоптаных лугов.
С голубого неба спускался на кудрявом, одиноко бродившем облаке златовласый Бог нежных чувств Лель и, грациозно ступая по живому изумрудно-яркому ковру, играл на волшебной свирели, разливая вокруг Ромашки золотой туман.
Очарованная переливающимися звуками волшебной свирели Ромашка раскачивалась из стороны в сторону и тихонько напевала в такт доносившимся со стороны светлой речонки любовным песням девушек. Глубокой, прохладной звёздной ночью Ромашка с замиранием сердца прислушивалась к воркованию невидимых влюбленных пар, и сердечко её билось гулко и быстро. День ото дня чувства в её душе пели сильнее, громче, и однажды она робко молвила тонюсеньким, мягоньким голосочком:
- Ах, миленький Лель, хочу испытать чувство любви, как добрый, ласковый, весёлый человек.
- Пропадешь! - испуганно возразил Бог нежных чувств Лель.
Но Ромашка тяжело вздыхала и лопотала:
- Ах, смерть не горе, если жизнь не радость!
С величайшей бережностью Лель прикоснулся чудодейственным прутиком к хрупкому стебельку Ромашки, и она тотчас превратилась в ослепительной красоты, стройным станом девицу.
Когда на высокой башне старинного царского дворца грозно заскрипели свежим ранним утром стрелки часов, раздался глухой бой курантов, послышался весёлый перезвон колоколов в церквях к заутрене, Ромашка ступила на городскую площадь.
Кони от радости заливались звонким ржанием, Собаки весело повизгивали, а чёрно-белые Сороки, порхая с крыши на крышу, безумолчно тараторили: «Ромашка-царевна! Ромашка-царевна!»
От смущения Ромашка горела румянцем и добродушно лопотала:
- Здравствуйте, милые пташечки! Здравствуйте, милые зверята! Здравствуйте, лошадушки!
Министры правдолюбивые и вельможи сердобольные подивились чуду чудному и тотчас постановили: знамение! - И с бухты-барахты провозгласили прекрасную незнакомку своей царевной.
Со всех сторон – западных и восточных – к старинному царскому дворцу стали стекаться принцы, короли, шейхи в надежде заполучить руку прекрасной монаршей особы. Чтобы побыстрее покорить сердце очаровательной прелестницы, усыпали торжественный свой въезд разноцветными безымянными цветами с окрестных лугов. Ромашка ужасалась опустошительным набегам женихов и от отчаяния лопотала:
- Как вы могли, милостивые судари, отнять у живого создания самое дорогое, что было у него на всём белом свете, - Жизнь? - И, предотвращая погибель живых цветов, поспешно стала выращивать цветы из алмазов, сапфиров, жемчуга: - Эти цветы не хуже, - убеждала она женихов. - Но сколь их ни рви - они не умрут!
Женихи кумекали о смысле слов сказанных, а самоглавная фрейлина глубокомысленно шептала:
- Известно - царевна оригиналка, взбалмошна и вполне современна!
Однажды в разгар шумного праздничного веселья, когда люди нацепили на себя звероподобные маски, Ромашка спросила королевича:
- Надеть маску – не значит ли надеть личину чёрта?
Королевич от ужаса выпучил глазища, а Ромашка простодушно невольно и скажи:
- Отчего человек, одаренный душой, пытается, словно проклятый оборотень, нацепить на себя личину другого существа?
Королевич айда в панике прочь, ворча: «Несёт каку-то ахинею! С умом ли царевна?»
Так, женихи и вовсе все отстали. В сиротливо пустующем дворце свита фрейлин-кукол томно зевает от безделья, ядовито-ехидно подтрунивая над царевной: «Не одурела ли?» А самоглавная фрейлина тут как тут язвительно поддакивает: «Явственно, совсем уж чокнулась царевна!»
Ромашка терпеливо, безропотно сносила злорадные насмешки придворных, не расставаясь с надеждой понять человека. Однако - чем больше она узнавала людей, тем меньше понимала их поведение.
- Странно, - размышляла она в бесцветные, пустые и тягостные дни-денешеньки, - отчего человек оценивает любовь к природе по тому, любишь ты или нет, чтобы тебе дарили живые цветочки, веточки, животных? Любовь к живой матери-природе с её пахучими травами, разноцветными цветами, хвойными деревьями оценивается по-другому!
Правда, как оценивается эта любовь, Ромашка не могла объяснить, ибо рождена была только чувствовать.
- Вот, милые пташки – певуньи наши, принесла вам семечки, как и обещала, - ласково говорила она, подкармливая птиц на городской площади. - А вам, сударь Ворон, принесла я сладкий пирог!
Каждый раз разнотипные торговки провожали царевну подозрительными взглядами, еле слышно ворчали:
- Бедняжка, какая она несчастная, ровно юродивая!
А однажды дикая стая мальчишек окружила Ромашку и начала жестоко её дразнить: «Кузнец, кузнец, ты скуй старой деве-царевне венец!»
Ромашка закрыла лицо своими тонюсенькими ручками, да и говорит:
- За что же презираете и ненавидите?
А в ответ нахальные пацаны заорали:
- Царевна – ведьма! Свершает волшебные чары! Сжечь царевну-колдунью, пока не поздно!
От обиды Ромашка бросилась в сторону искрящейся на солнце светлой речонки, а орава хулиганов побежала за ней следом и завопила:
- Гляньте-ко-ся, никак хромает царевна! Да у неё нога костяная! Сжечь царевну, пока не поздно!
Ромашка упала на мяконькую травушку-муравушку и горько-горько заплакала, изливая свою душеньку щедрой матери сырой земле: «Люди смеются, издеваются надо мною. Нет моей моченьки быть среди них! Никому я не нужна!»
Мохнатые шмели в бархатистых одеяниях закружились хороводом над царевной, басовито запели: «Мы любим Ромашку!» Цветочки закачались из стороны в сторону в такт чудной песни благородных шмелей, залепетали: « А ты, Ромашка, возвращайся к нам».
В ту пору-времечко в сторону светлой речонки повернул удал-добрый молодец, поглядел он на залитые теплым солнцем раздольные просторы пышных лугов, вдохнул Золотой туман от волшебной свирели златоволосого Бога нежных чувств Леля, и сердце его поразилось нежнейшим чувством любви к Ромашке, сердечко которой трепетало от страха, что вновь она скажет что-нибудь некстати. И твёрдо порешила: пусть лучше умру, чем промолвлю хоть словечко! И онемела.
Как только Ромашка возвернулась во дворец, министры правдолюбивые и вельможи сердобольные тотчас объявили свадьбу. В старинный царский дворец понаехало видимо-невидимо франтов разряженных, кавалеров придворных, щеголей светских, девиц благовоспитанных, танцоров, гостей-тунеядцев. Златоволосый Бог нежных чувств Лель играет на волшебной свирели, разливая повсюду Золотой туман. Люди вдохнули туман и превратились в разнообразные, всяких оттенков, всяких сортов магической красоты Цветы. Удал-добрый молодец сорвал один из танцующих прелестных цветов, да и говорит:
- Пусть твоя жизнь, прекрасная царевна, будет такой же хмельной, как аромат этого удивительно цветка!
Тотчас музыка замолкла, оборвались песни, говор, смех. Струйка холодного ветра пробежала по просторным залам, нарядным коридорам.
«Больно… - послышался откуда-то слабый стон, - мне очень больно… умираю…»
Ромашка услышала стон цветка, побледнела от ужаса и пролопотала:
- Ах, мил-сердечный друг, зачем вы сорвали цветок? Ведь теперь он умрёт!
- Цветок и вырос, чтобы услаждать человеческий глаз своей красотой, - возразил удал-добрый молодец.
- Но вы могли бы сорвать цветок из алмаза или сапфира. От этого он не заплачет и не умрет!
- У цветка из бриллианта нет души! - воскликнул добрый молодец.
- Странно, - печально молвила новобрачная царевна, - неужели человек получает удовольствие только от той красоты, которой причиняет боль и страдание? Ведь наполненный дыханием жизни Цветок ещё долго бы радовал окружающих своей красотой, и умер он бы намного позже, тем более свой смертью. Зачем же торопить смерть?
Царевна упала на мраморный пол и превратилась в засохший цветок-Ромашку.